Острая фаза банковского кризиса закончилась, однако банковскую систему вряд ли можно назвать выздоровевшей. Банковские активы наводнены рекордной по мировым меркам долей неработающих кредитов, а переформатирование сектора привело к доминированию на нем неэффективных государственных банков. На фоне слабой защиты прав кредиторов указанные факторы угнетают кредитование и генерируют системные риски устойчивости для банковского сектора в будущем. 

На сайте НБУ появилась итоговая статистика работы банковского сектора в 2017 г. По общей оценке Нацбанка, «состояние банковского сектора нормализовалось в 2017 г. и почти все ключевые показатели работы банковских учреждений имели позитивную динамику».

15 марта 2018 г., выступая с отчетом перед голосованием за свою отставку глава НБУ В. Гонтарева заявила , что на текущий момент «банки здоровы, прозрачны и готовы возобновить кредитование».

Украина продолжает преодолевать последствия системного банковского кризиса, начавшегося в 2014 г.

По мировым меркам нынешний кризис можно оценить как крайне тяжелый и затратный по прямым фискальным затратам для государства, а также по величине стресса для банковского сектора и его клиентов.

По методологии МВФ , банковский кризис можно определить как системный в случае проявления хотя бы одного из трех негативных последствий: (1) фискальные затраты на реструктуризацию банковского сектора превышают 5% ВВП; банковская система терпит значительные убытки, обусловленные (2) потерей не менее 20% активов и/ или (3) выраженные 20%+ долей неработающих активов. Все три последствия проявились в Украине.

Прямые потери от банковского кризиса в Украине (2014-2017 гг.).

Фискальные затраты государства на преодоление кризиса составили 14% ВВП. По данным МВФ и Нацбанка, в ходе последнего кризиса затраты на реструктуризацию банковского сектора составили 14% ВВП (из них, половина – затраты на национализацию Привата). В 2014-2017 гг. правительство выпустило ОВГЗ с целью увеличения уставного фонда госбанков на сумму 212,4 млрд. грн., в т.ч. в 2017 г. – на 70,8 млрд. грн. Помимо затрат на рекапитализацию госбанков, правительство также эмитировало ОВГЗ под векселя ФГВФЛ для выплат вкладчикам обанкротившихся банков (в рамках гарантированных сумм). Эти ОВГЗ были выпущены в 2014-2015 гг. на сумму 51,6 млрд. грн. и монетизированы НБУ.  Фискальные затраты на преодоление кризиса стали одним из драйверов роста госдолга. Докапитализация госбанков и кредиты ФГВФЛ не учитывается в балансе бюджета, но при этом увеличивает госдолг. По нашим оценкам, фискальные затраты на преодоление банковского кризиса составляют 17% от прироста госдолга в гривневом эквиваленте за этот период.

В сравнении с предыдущим кризисом фискальные затраты выросли в 3 раза (с 4,5% ВВП в 2008- 2009 г. до 14% ВВП в 2014-2017 гг.). При этом, по оценкам МВФ, медианное значение фискальных затрат по 147 эпизодам банковского кризиса в 1970-2011 гг. в ≈ 2 раза ниже и составляет 6,8% ВВП

Общие затраты, связанные с банковским кризисом, включая фискальные затраты и затраты частного сектора (в т.ч. потери вкладчиков физлиц по депозитам свыше гарантированной суммы и юрлиц, потери акционеров и кредиторов проблемных банков), гораздо больше и оцениваются НБУ в 38% ВВП.

Потеряно до половины активов в банковской системе.

За 2014-2017 гг. решение о ликвидации и отзыве лицензии принято в отношении 93 банков.  Большая часть (83) из этих банков была выведена с рынка через их признание НБУ неплатёжеспособными, с последующим введением временной администрации и отзывом лицензии по инициативе ФГВФЛ. На конец 2017 г. лицензию имели 82 банковских учреждения (в сравнении со 180 — на конец 2013 г.). Оценки, сколько именно потеряла банковская система в результате захлестнувшей ее волны банкротств, — разнятся и составляют от 1/3 (НБУ, оценка на начало 4 кв. 2017 г.) до 50% (МВФ, апрель 2017 г.) по активам. Чистые активы (валовые активы минус резервы по активным операциям) к ВВП ужались почти в 2 раза: с 87,2% ВВП в 2013 г. до 45,6% ВВП в 2017 г.

Произошло рекордное увеличение доли неработающих кредитов (NPL).

Доля NPL в кредитном портфеле выросла в 7 раз: с 7,7% в 2013 г. до 54,5% в 2017 г.

Фазы банковского кризиса в Украине.

За минувшие годы банковский кризис прошел через несколько этапов своего развития, длительность которых в целом соответствует наблюдениям по другим странам (активная фаза кризиса, как правило, длится 2-3 года):

Начало. Резкое обострение рисков ликвидности, валютных и кредитных рисков в первой половине 2014 г. из-за накопленных макроэкономических дисбалансов в прошлом, просчетов в проведении стабилизационной политики новыми властями и эффекта системного кризиса доверия на фоне политических потрясений, смены власти, военных действий на Донбассе и потери части территорий.

Активная фаза. Пик банковского кризиса припал на вторую половину 2014-2015 гг., когда с рынка ушло почти 2/3 от общего числа обанкротившихся в 2014-2017 гг. банков. На 2015 г. пришлось дно в проседании кредитного портфеля банков и их депозитной базы.

Затухание. Фаза активной реструктуризации банковского сектора закончилась в 2016 г., увенчавшись затратной национализацией Привата – крупнейшего украинского банка и единственного из банковских учреждений с частным капиталом, «спасенного» государством. В этот же год банки зафиксировали рекордные за время независимости убытки – 159,4 млрд. грн. (85% из которых показал Приват). По сравнению с 2014-2016 гг. минувший год по большинству параметров был действительно лучше для банковского сектора и способствовал стабилизации его работы.

Доминирующая доля государства в банковском секторе.

В результате национализации Привата и банкротства локальных банков с украинским капиталом, сектор госбанков стал занимать доминирующее олигопольное положение на рынке, нарастив свою долю по сравнению с докризисными годами в 3-4,5 раза. Если на конец 2013 г. на долю госбанков приходилось 18,1% по чистым активам и 13,9% по депозитам физлиц, то на конец 2017 г. – 54,9% и 62,5% соответственно. При чем эта доля продолжила рост и в 2017 г. (+3,6 п.п. и +2,9 п.п. соответственно).

Такое положение дел не является нормальным для рыночной страны, где государственный сектор в целом занимает порядка 26% по активам и 15,8% по ВВП (данные НБУ и МЭРТ). o По данным Нацбанка и Минфина, Украина стала третьей страной в регионе (незначительно отстав от Словении и РФ) по доле госбанков в общих активах банковской системы. В большинстве европейских стран на сегмент госбанков приходиться менее 20% активов: порядка 18% в Польше, по 17% — Венгрии и Латвии, 8,5% — Румынии, 5% — Хорватии, 3% — в Болгарии, менее 2% — в Чехии.

Олигопольное положение госбанков, которые имеют приоритет в обслуживании крупных госкорпораций и бюджетных учреждений, зачастую могут применять индивидуальные нормативы НБУ ( напр., по нормативу риска на одного клиента) и часть из которых (как Ощад) пользуется эксклюзивными условиями по привлечению средств, предлагая 100% гарантию по депозитам физлиц независимо от суммы и не участвуя при этом в ФГВФЛ, искажает конкуренцию на рынке. Если не считать Приват ( и то с натяжкой), назначения глав и членов правления в госбанках происходило по квотно-политическому принципу, а работа независимых набсоветов в Ощаде и Эксиме заблокирована по причине отсутствия кворума. Дефицит нормальных мировых практик корпоративного управления в этих банках и четких бизнес- моделей развития приводит к снижению операционной эффективности и проведению несбалансированной кредитной политики. Все вместе это трансформируется в системный риск, усугубляя и без того острую проблему неработающих активов на балансах этих банков и обуславливая необходимость постоянной докапитализации, — затрат, которые перекладываются на госдолг и налогоплательщиков.

В той или иной мере вопросы реструктуризации и снижения доли государственного банковского сектора (с нынешних 55% до 24% в 2022 г. по активам ) поднимаются в обновленной стратегии управления госбанками, принятой правительством в феврале 2018 г. Стратегия предполагает полную продажу (Укргаза до 2020 г. и Привата до 2022 г.) и частичную (Эксима и Ощада до 2022 г.) различным группам инвесторов. Коме того, предлагаются варианты решения проблемы NPL (последние остаются на балансе банка, но управляются неким независимым специальным комитетом) и выбора бизнес — моделей для госбанков. В соответствии со стратегией, в Ощаде и Эксиме должны заработать независимые набсоветы уже к концу 2-го квартала 2018 г., информирует Banknews.

(c) Владислав Комаров, НоСЕП

Полный текст исследования по ссылке

_{»Главная страница«}